| Между Пленкой и Цифрой |
|
Сергей С. Ветров Между Пленкой и Цифрой Размышления о фотографии
Безусловно, мир изменился. Континент Фотографии раскололся пополам, а если говорить точнее - на две основные (и не равнозначные) части. В одной из них, в той, что поменьше, но, как кажется, покрепче, размещаются поборники традиционных и экзотических технологий, в другой – энергичные, очень подвижные и склонные к ежегодным переменам племена «Дигитальных Удавов» и фанатичных «Фотошоперов».
С самого начала, не успев появиться на свет, Фотография пошла путем стремительных изменений: что ни год – новые изобретения, очередные модернизации и чудесные трансформации; одна волна технологических увлечений накрывается второй, затем третьей, тут же четвертой, не давая мастерам спокойно и комфортно дремать в однажды найденной схеме работы. За изысканиями Ньепса и радостью открытия гелиографии мир наводняют «вечные зеркала» дагеротипистов, но, будучи не способными к размножению, они уходят в тень под натиском альбуминовых отпечатков. После открытия коллодия растет увлечение новоявленной «влажной» технологией, но сэр Ричард Мэддокс своим изобретением желатиновой эмульсии уводит ее в область элитных (как сейчас говорят, альтернативных) художественных техник и открывает дорогу к новой эре – к эре «моментальной фотографии». Во всю используя монохромные пленки, фотографы не перестают мечтать и о воспроизводедении цвета – пока, наконец, отраженная на пленках и карточках реальность не предстает перед зрителем во всей своей радужной красе. Молодые мастера обгоняют стариков, мини-фото-лабы уничтожают лаборатории классические и заставляют выбрасывать на помойку увеличители, ванночки, громоздкие резаки и коричневые банки с темнеющими порошками химреактивов... Фотограф переходит от одной эмульсии к другой, от длительных выдержек и громоздких треножников – на доли секунд и карманные «Лейки», не успевает вдоволь наиграться (либо в-доску намучиться – это индивидуально, по характеру и темпераменту автора) с растворами и бумагами под красным фонарем, как очередной виток технической эволюции рассыпает по всему земному шару несчетное количество «мыльниц» - и почти в каждом доме появляются альбомы с фотографиями красноглазых, белолицых и частенько мутных (не попавших в фокус) людей; только-только Фотограф приноровился творить и зарабатывать на цветном негативе, только наладил хорошие отношения с мастерами в печатных салонах, как хлоп! – появилась и, недолго поколебавшись на высоком ценовом пороге, на головы потребителей обрушилась цифровая фототехника: к началу двадцать первого века, словно цунами, дошла до светописцев и «цифра». Слово «карточка» звучит все реже, в «специальных» местах, а краткое (как будто кто зовет собаку) «фотка» слышится на каждом углу.
Находясь между пленкой и «цифрой», думая над тем, какой фотокамерой воспользоваться, например, на воскресной прогулке по городу, а какую взять с собой в предстоящие праздничные путешествия, невольно чувствуешь себя как витязь на распутье. Выбрал флэш-карту – сможешь все увидеть и поправить сразу и снимать, пока не сядет батарейка, выбрал катушку пленки – наберись терпенья до проявки и прежде чем спустить затвор, подумай хорошенько, все ли верно и тот ли это сюжет, который достоит стать одним из двенадцати или тридцати шести кадров. Файл – удобен, податлив в обработке, но не уникален, бромосеребряный отпечаток – подобен офорту, но не прощает ошибок…
С развитием цифровых технологий – с ростом мегапикселей в аппаратах и с понижением шумов на их матрицах, возрастает интерес и к настоящему, к реальному, не запертому в недрах компьютера, материалу. А продолжение производства фотопленок, возобновление торговли хим-реактивами и реабилитация старых советских камер – наглядный тому пример. Если не так давно компьютер казался чудом техники, потрясающей игрушкой и фантастическим помощником, то теперь, вобрав в себя почти все сферы и творческой, и коммерческой деятельности, служа от рассвета и до заката даже где-нибудь в далекой деревне, стал восприниматься как привычный, повседневный ящик с молотком и гвоздями – одним, с кистями и красками – другим, с калькулятором и бухгалтерскими отчетами – третьим (и так далее, в зависимости от профессии пользователя). Но изображение, полученное с помощью компьютера, не материально, зависимо от электричества, оперативной памяти и скорости процессора, лишено запаха и не доступно для прикосновения. А перспективы цветовой и тональной сохранности того, что можно вывести на свет божий с помощью принтера или цифровой мини-фото-лаборатории, вызывают много вопросов и в большинстве случаев крайне сомнительны. Еще с десяток лет назад, используя единственный аппарат и нехитрый набор оптики, приходилось «тащить» на них большое количество задач: через один объектив проходила и памятная съемка родных и знакомых, и фотодневники летних путешествий, и различные виды работ от внештатника в газете до фиксации свадебных гулянок, и, конечно же, личные творческие изыскания. Сейчас, перекантовав памятное, документальное и коммерческое содержание на «дигитальную» тележку (а я перегрузил туда и цветное фото), на пленке (и в первую очередь черно-белой) можно развиваться исключительно в художественном направлении: предаваться чистой эстетике, искать необыкновенное и удивительное в повседневном, погружаться в нестандартные техники и жанры и давать волю самым смелым из своих экспериментов. Металл – оставшееся в фотографической эмульсии серебро - ценнее виртуальной, вянущей без электрической энергии Цифры; фотографическое изображение, созданное с использованием его галогенидов, в отличие от компьютерных разрядов, ближе к Настоящему, к четырем, слава богу, непревзойденным в RGB и 3D картинах стихиям.
Я люблю негатив. Понятно, я не про что-то плохое, не о каких-то гадостях и даже не о ныне популярных в фотоискусстве спекуляциях на социальные темы, а про фотографическую пленку. Приятно смотреть, как даже любительский цветной негатив, выходящий из проявочной машины, медленно сворачивается в приемном отсеке. А уж если речь о пленках собственного производства (да еще удачных) – открытие под занавес всего химического процесса крышки бачка доставляет самую настоящую радость. Но не скажу, что я фанатичный последователь аналоговых процессов и яростный враг цифровой технологии. Пленку люблю, но зубами за нее не держусь. Все потому, что очень хорошо и помню, и периодически новыми проявками освежаю в памяти досадное чувство, возникающее при обнаружении на готовом ролике различных дефектов (будь то царапины, полученные в камере или ошибки и сбои при обработке). Не забыл мучения при печати вялых или очень контрастных кадров и то кропотливое напряжение ретуши, которое приходилось испытывать в моменты работы с четкими, протянутыми через все 36 кадров линиями царапин. Вооружившись цифровой камерой, я получаю независимость от материальной стороны фотосъемки, могу экспериментировать и стремиться к отображению нужного эффекта или вылавливать желаемый сюжет до тех пор, пока его не поймаю или пока тот, рассыпав комбинацию своих элементов, не ускользнет из поля видоискателя. После, сидя уже за компьютером, я имею возможность более гибкого изменения тонального строя картинки, свободнее меняю яркости и контрасты, наконец, усиливаю, ослабляю или же совсем удаляю в изображении цвета.
Вопросы: ретушировать или не ретушировать изображения, если ретушировать, то до каких пределов, отражать реальность без прикрас или кроить из ее элементов что-то иное – стары как и сам фотографический мир и не являются какой-то исключительной особенностью времяисчисления от Рождества Фотошопова. Выбор – за автором. Ему решать, будет ли это путь деформации, комбинирования, улучшения и прочих модернизаций изображения (от простого стирания окурка или фантика под ногами портретируемых до многослойных фантазий а-ля иные миры и планеты), либо, осторожно опираясь на пластичные возможности компьютерной редакции, фотограф пойдет дорогой «невмешательства», обратится к фотоаппарату, как к инструменту честной фиксации реального мира или как к средству не искажения и фальсификации действительности, а выражения своих мыслей, знаний и ощущений. И личное отношение здесь – не в количестве примененных к файлу «трюков и эффектов», а в тональности изображений, в выборе ракурсов и планов, в световом решении композиции, в использовании возможностей различных значений экспозиции и фокусных расстояний объективов. Как и невропатолог-профессионал уже по одной походке входящего в его кабинет пациента может в общих чертах дать предварительный диагноз и определить основные проблемы с позвоночником (и только после этого станет смотреть снимки), так и внимательный, чуткий зритель по карточкам фотографа способен составить представление о человеке, находящемся в момент съемки за аппаратом (здесь ситуация обратная – сначала снимки, потом «пациент»). То, какое освещение, какие сюжеты, эффекты и объективы использует автор, к каким сценам стремится и какие лица выхватывает из толпы, становится штрихами портрета самого фотографа, свидетельствует о его пессимизме или вере в лучшее, о ненависти ко всему живому или чистой радости, говорит о поисках золотого дна или о восхищении и наслаждении простыми радостями Земли. А «цифра» это или «пленка» - не важно.
|
| < Prev | Next > |
|---|